Она пошла прочь, стараясь не поднимать головы. Впрочем, на станции обслуживания ничего страшного вроде бы не произошло. Один клиент заправлял микроавтобус, другой кидал монеты в автомат с сигаретами. Двое механиков, показывая на автомобиль, приподнятый гидравлическим подъемником, что-то оживленно обсуждали с его хозяином. Никто не обращал ни малейшего внимания на девчонку – в футболке и джинсах, которая едва ли хоть чуточку походила на Кендал Бернвуд, общественного защитника, фотографии которой неоднократно публиковались в связи с исчезновением.

Вся полиция южных штатов примется за розыски автомобиля, который она купила в Стивенсвилле. Этот автомобиль – настоящая бомба, и всякий раз, садясь в него, она подвергала себя смертельному риску. Но ей просто необходимо было выяснить, как развиваются события и какова вероятность, что ее снова схватят.

Кендал поспешила назад к машине. Как только представится возможность, она поменяет номерные знаки, хотя и этого недостаточно. В салоне пекло как в аду, но Кендал знобило, когда она вырулила на автобан и двинулась домой.

Домой?

Да. Дом этот ничуть не меньше значит для нее, чем бабушкин дом в Шеридане. Фермерское строение дедушке подарил дядя, но, не успев как следует насладиться своим новым владением, тот умер. Зато Кендал с бабушкой научились извлекать из этой собственности многочисленные радости, причем каждое лето.

Как только детей распускали на каникулы, они отправлялись в загородное „поместье“ и беззаботно, в праздном безделье чудесно проводили время. Правда, временами ловили рыбу, временами, купив неподалеку фрукты, занимались заготовками на зиму. Иногда, впрочем, и вовсе ничего не делали, лишь весело болтали друг с другом. По вечерам вслух читали книги, плели венки из полевых цветов, сидя на крыльце, а изредка устраивали пикники на своем любимом месте, в укромном уголке у водопада.

В домике деда они никогда не принимали гостей. И никогда и никого сюда не приглашали на лето. Друзья, правда, знали, что в начале июня они куда-то уезжали из Шеридана и возвращались только ко Дню труда, но и только. Никто слыхом не слыхивал об их убежище. Потому-то Кендал и решила перебраться в домик дедушки как в наиболее безопасное место для них с Кевином.

Но какая уж тут безопасность, когда Мэт с Гибом на свободе?

Должно быть, Пепердайн вне себя от ярости. Он потерял главного свидетеля, своего друга Джона Макграта, и вот теперь – главных подозреваемых по делу. Он показался Кендал человеком добродушным и сердобольным, который предпочитает не выказывать глубокие чувства и искренние переживания. Она не испытывала к нему ненависти, ведь он выполнял свою работу – жить как-то надо! Но тем не менее она согласна на все, лишь бы избежать нового ареста.

С другой стороны, лучше уж быть арестованной, чем дожидаться, пока ее найдут Бернвуды. А они найдут. Будьте уверены. Единственной возможностью выжить оставалось одно – тянуть и скрываться до тех пор, пока их снова не схватят и не упрячут за решетку. Ясно, что ей следует взять Кевина и скрыться нынче же ночью.

Но как быть с Джоном?

Хотя он и пользовался еще костылями, но по большому счету вполне оправился. Теперь она могла оставить его с чистой совестью. Дело заключалось лишь в том, что уж очень ей этого не хотелось.

Но коль скоро она и в самом деле влюбилась, разве это не причина расстаться именно сейчас? Находясь рядом, Джон все время рисковал своей жизнью. Ведь он не позволил бы Бернвудам наложить лапу на нее или ее сына, к которому он в последнее время все больше и больше привязывался. Он пожертвовал бы собой, защищая их, причем не имея даже понятия, как обстоят делана самом деле.

Нет, этого она позволить не могла. У них нет будущего, но если бы ей и пришлось прожить остаток жизни в одиночестве, она все-таки хотела бы знать, что он жив и здоров.

Но что же ей делать? Может, просто-напросто сдаться властям?

Она тут же отмахнулась от этой мысли, как от назойливой мухи. Рики Сью упомянула, что агенты ФБР уже побывали в юридической фирме и назадавали кучу вопросов. Стоит, им только разузнать о ее прошлом, как доверие к ней будет здорово подорвано.

Ее станут рассматривать как свидетеля крайне, ненадежного, ну и какую же пользу в таком случае она сможет принести делу справедливости? К тому же ей предъявят обвинение в похищении Джона и отправят в тюрьму. Даже освободив ее, они снимут охрану со стороны государства, и тогда ей придется лично противостоять Мэту, его папаше-маньяку и их присным.

Единственным выходом оставалось очередное бегство. Кендал ругала себя на чем свет стоит за то, что оставила Кевина наедине с Джоном. Был бы ребенок сейчас вместе с ней, можно было бы рулить дальше. Конечно, покинуть Джона, так и не сказав ему последнее „прощай“, подло, но еще тяжелее – увидеть его снова, а потом исчезнуть.

Однако выбирать не приходилось. Она должна.

– Так кто из вас обделался?

Под грозным взглядам Пепердайна наступила мертвая тишина. Да что там говорить – агенты и дохнуть-то боялись.

– Ну? – Бас Пепердайна в данный момент сотрясал стекла полицейского участка в Шеридане, штат Теннеси, куда это официальное лицо перенесло свой командный пункт из Проспера.

Один из агентов, повинных в провале засады; наконец собрал все свое мужество, чтобы вымолвить:

– Мы наблюдали за домом практически с первых минут ее исчезновения, сэр, но никто в нем так и не появился.

– И что?

– Ну вот так и случилось, что мы… гм, обделались, – закончил он неуверенно.

– Cэp? – другой агент поспешил на помощь собрату – Мы не стреляли, опасаясь, что это возможно, миссис Бернвуд. Или офицер Макграт.

– Именно так, сэр, – вмешался напарник, благодарный до чрезвычайности, что нашлась спасительная зацепка. – Что, если это и на самом деле оказались бы они да еще с ребенком на руках?

– Насколько мы знаем, эта были они – и никто другой. Или, может быть, Красная Шапочка и Серый Волк? Черт возьми, на самом деле мы так и не знаем, кто побывал в доме. Ведь так? И все потому что вы даже не смогли идентифицировать ночных гостей или установить хотя бы марку их автомобиля.

– Мне кажется, миссис Бернвуд там не появлялась, – храбро вставил один из агентав. – В дом совершенно определенно ворвались мужчины. Двое.

– Ага, значит, „совершенно определенно“ мужчины. Что ж, количество подозреваемых резко сокращается. Вполне вероятно, что ночными пришельцами оказались Батмэн и Робин Гуд, – выдохнул Пепердайн и громко выругался. – Вам ребята, придется провести сегодня часок на стрельбище, которое я приказал устроить в самом жарком, самом солнечном местечке округа. И стрелять вы будете до тех пор, пока у вас руки не задымляться. Потому что прошлой ночью вы выпустили пули в белый свет, как в копеечку. И, нечего тут смеяться, – снова, зарокотал Пепрдайн, поскольку один из агентов по глупости позволил себе улыбнуться. – Время пребывания на стрельбище увеличивается до двух часов. А теперь сматывайтесь и чтобы я вас больше не видел. Иначе придумаю для вас что-нибудь посерьезнее.

Они пулей вылетели из дверей. Оставшись в одиночестве, Пепердайн плюхнулся в кресло и устало закрыл лицо руками. Оптимизм слегка поиссяк. Получить описание автомобиля, на котором Кендал удрала из Стивенсвилла, не больно-то удалось.

Вообще, в этом деле не намечалось просвета с самого начала, когда они по ошибке решили, что барахлит компьютер. Не ошибись оператор ЭВМ в определении истинности информации, полученной по сети, Рути Фордхэм осталась бы в живых и федералам не пришлось бы снова разыскивать миссис Бернвуд вместе с офицером Макгратом. К тому времени, когда недоразумение уладилось, Джон уже гнал машину навстречу хромой судьбе. Все усилия связаться с ним по радиотелефону успехом не увенчались. А потом, налетев на упавшее дерево, он и вовсе утратил память.

Господи, какое роковое стечение обстоятельств!

Бегство Бернвудов из городской тюрьмы Проспера стало еще одним чрезвычайно важным упущением. Теперь ему предстояло не просто разыскать миссис Бернвуд и Джона, а сделать это прежде, чем до них доберутся эти маньяки Бернвуды. Так что задача перед ним стояла нелегкая. Миссис Бернвуд, например, удавалось скрываться в Денвере в течении года, прежде чем федералам удалось на нее выйти.